КПК по Северо-Востоку и командование Объединенной демократической армии сохранили выдержку перед лицом опасностей.
Важную роль в определении верного курса действий имело постановление Бюро ЦК от 20 июля 1946 года, вселявшее уверенность в окончательной победе сил революции. В нем отмечалось:
«Борьба в Маньчжурии будет затяжной. Мы создали уже здесь надежные опорные пункты. Перспективы материального обеспечения войск улучшаются. Наши кадры растут количественно и качественно, а вместе с этим растут силы революции, способные остановить и разгромить силы гоминьдановский войск».
Постановление нацеливало бойцов, прежде всего членов КПК, все население преодолеть пацифистские настроения, не оставлять без боя городов и крупных населенных пунктов. Ставилась задача усиления политической работы среди рабочих и крестьян, разоблачения антинародной проамериканской политики гоминьдана и его репрессивной практики на захваченных территориях Маньчжурии. Излагались и другие актуальные вопросы деятельности партийных организаций и возглавляемых ими местных демократических органов власти и общественных организаций.
По существу, это постановление явилось первым развернутым политическим документом, формулировавшим задачи превращения Маньчжурии в революционную базу. Оно имело важное значение не только для Северо-Востока, но и для других районов борющегося Китая.
Меры, принятые по выполнению постановления Бюро ЦК в войсках и на местах, довольно быстро дали результаты. Сопротивление частей ОДА гоминьдановский войскам значительно усилилось.
Гражданская война отчетливо раскрыла не только замыслы, но и политическое лицо воюющих сторон. Народные массы Маньчжурии за эти месяцы ясно увидели, кто есть кто.
Гоминьдановцы повсеместно ликвидировали местное самоуправление, жестоко расправлялись с активом местных органов, терроризировали население захваченных районов. Особенно зверски они относились к членам Общества китайско-советской дружбы, учиняя массовые расстрелы его актива, как это было в Сыпингае. Трудящиеся делали из этого необходимые выводы. Где была возможность, люди уходили в горы, присоединялись к частям ОДА. За 15 лет японского ига они научились распознавать тех, кто стоял за спиной всяких навязанных народу чиновников. И теперь они разгадали, что за Чан Кайши и его генералами, приведшими в Маньчжурию свое воинство, стояли новые колонизаторы — американцы.
Правительство Чан Кайши не имело поддержки со стороны местного населения Маньчжурии и не искало его. Оно опиралось на силу штыков, на возраставшую помощь США, их войск в Китае.
Но время в Маньчжурии да и во всем Китае работало против Чан Кайши и США. Это сказывалось даже на гоминьдановских войсках, заметно терявших свой наступательный пыл, подогретый первыми легкими успехами.
Нам стал известен, например, такой факт. Революционные части провели 26–30 мая 1946 года к северу от Ляодунского полуострова небольшими силами наступательную операцию, в ходе которой на их сторону перешла 84-я пехотная дивизия гоминьдановской армии. А в июле отмечались уже многие случаи массовой сдачи в плен или перехода гоминьдановцев на сторону революционных войск, как это было с 39-м полком 13-й дивизии, 19-й бригадой 83-й дивизии. Китайские товарищи информировали нас и о других случаях перехода на их сторону частей и подразделений гоминьдановцев, о восстании солдат в 55-й пехотной дивизии.
Военные действия в Маньчжурии, естественно, не могли не привлекать внимания руководства Вооруженных Сил СССР, командования военных округов Дальнего Востока и, конечно, нас на Гуаньдуне. Военный совет армии каждодневно анализировал боевую обстановку в Маньчжурии. Как всегда, основным докладчиком был начальник разведывательного отдела армии полковник М. А. Волошин.
Регулярную информацию мы получали от секретаря территориального комитета КПК на Гуаньдуне Хань Гуана. Много раз был у нас заместитель командующего — член Военного совета ОДА Сяо Цзингуан. Вместе с этими ответственными представителями ЦК КПК и другими китайскими товарищами мы старались составить объективное представление о ходе военных действий, о боевых качествах войск противоборствующих сторон.
В первое время нас, понятно, сильно беспокоило поспешное отступление революционных сил.
Мы высказывали китайским товарищам, что оставление войсками ОДА без упорных боев Мукдена, Чанчуня, Гирина и других важных пунктов Центральной Маньчжурии, с нашей точки зрения, является ошибкой, так как это лишало армию связи с основными рабочими центрами, на которые она до этого опиралась. Удовлетворительного объяснения по этому важному вопросу от Сяо Цзингуана мы тогда не услышали. Он только пожимал плечами и лаконично говорил: «Приказ», но соглашался, что этот просчет способствовал успехам гоминьдановских войск, хотя дело было не только в нем.
Главной причиной этих успехов Чан Кайши в Маньчжурии Сяо Цзингуан считал большое превосходство в силах на стороне гоминьдана, в сколоченности его войск и в лучшем их вооружении.
В то же время вооруженные силы КПК перед началом гражданской войны переживали, может быть, один из самых критических моментов в своей истории. Они были разбросаны по всей огромной стране, что крайне затрудняло централизованное управление ими.
Почти в два раза сократилась занимаемая ими территория, значительно уменьшилась численность личного состава — до 1,3 млн. человек против многих миллионов у Чан Кайши. Всего отрицательнее сказывалось на боеспособности революционных вооруженных сил слабое вооружение, обеспечение боеприпасами. «Не случайно, — говорил Сяо Цзингуан, — самой высокой наградой во многих наших соединениях считалась выдача бойцу 15 боевых патронов».
И с перебазированием революционных сил в Маньчжурию сразу преодолеть это оказалось невозможным, убеждал нас Сяо Цзингуан. Разумеется, мы относились к его словам с полным пониманием.
Обстоятельному рассмотрению в наших совместных анализах подвергалась тактика частей вооруженных сил КПК, сформулированная их руководством сверху: «Противник наступает, мы отступаем. Противник остановился, мы тоже остановились. Противник отступает — мы наступаем».
Мы указывали своим собеседникам на слабость такой тактики, при которой тем самым революционные части лишились основного источника приобретения оружия и боеприпасов.
Сильной стороной ОДА мы считали наличие в ней опытных, прошедших суровую проверку и закаленных в боях командных и политических кадров. Этот очень важный фактор обязательно должен был сказаться в решающих сражениях гражданской войны. Так оно впоследствии и произошло, когда Народно-освободительная армия Китая в победоносных боях сокрушила полчища Чан Кайши.
Но до этого должно было пройти еще три года. А во второй половине 1946 года главная сила КПК в Маньчжурии — Объединенная демократическая армия только еще сдерживала гоминьдановские войска, нанося в ряде мест контрудары.
Сложная обстановка продолжала оставаться на южном участке фронта — на Ляодунском полуострове. Здесь части 8-й армии КПК были оттеснены к Гуаньдуну — к границе договорной зоны. Командование 39-й армии вынуждено было принять необходимые меры, чтобы предотвратить худшее.
В район наступающих гоминьдановских войск мы направили с небольшой группой сопровождения нашего представителя полковника М. А. Волошина. Он добрался до штаба гоминьдановский армии, войска которой наступали в направлении на Гуаньдун, и встретился с ее командующим. После соответствующих разъяснений Волошина на карте гоминьдановского генерала был обозначен рубеж той территории, которая находится под огнем нашей артиллерии. Было сказано, что
